Людмила Николаевна Кармановская рассказывала: «Как-то собирала я опавшие листья на бульваре для лежака в подвале... Вдруг вижу – чистый такой листок бумаги со стихами: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить, у ней особенная стать – в Россию можно только верить…» А ниже такими же большими буквами написано: «Смерть фашистским оккупантам!» Листовка эта, видно, была приколота к дереву на бульваре, и ее сорвало ветром».
Не имея возможности поймать авторов и распространителей подобных листовок, гитлеровцы выбрали другие методы борьбы. Желая показать, что не относятся серьезно к призывам, которые содержались в листовках, текст некоторых из них они публиковали в оккупационных изданиях.
Например, в газете «Русская правда» от 16 октября 1942 года под заголовком «Ловля дураков» был опубликован полный текст следующей листовки (публикуем с сокращениями): «Товарищи! Не верьте лживой фашистской пропаганде, обманывающей вас. «Гитлер-освободитель» ... отнял у детей детство, у матерей – материнство, у стариков – заслуженный покой... город постепенно становится голодным, хлеба все меньше и меньше. Все идет в Германию... Комсомольцы, объединяйтесь на борьбу. Помогайте фронту. Это приблизит наш час освобождения, и вместо «Дранг нах Остен», гитлеровцы вскоре завопят «Драп нах Дойчланд».
Но, публикуя текст листовок, гитлеровцы просчитались, добившись обратного эффекта. Жители города обретали надежду и веру в то, что вскоре враг будет разбит, и победа будет за нами.
Сопротивление захватчикам принимало и другие формы. При оккупантах жители Ставрополя не имели возможности получать достоверную информацию о положении дел на фронте. Гитлеровцы распространяли заведомо ложные сведения, стремясь убедить людей, что СССР скоро будет разгромлен, и бороться с новым режимом бессмысленно.
Инженер связи Леонид Иосифович Годзевич вспоминал: «Как-то один из немецких офицеров-связистов спросил, нет ли у меня знакомого хорошего радиомастера? Я ответил утвердительно, таким был Михаил Иванович Мельников, известный всему городу. Мельникову предоставили комнатку на втором этаже рядом с нашей мастерской АТС, и немцы стали приносить ему неисправные приемники. Он чинил их, но отдавал не сразу. Мы же благодаря этому стали слушать сводки Совинформбюро, что было делом очень рискованным. При прослушивании ставили на входе охрану из двух человек. Услышанные сводки доходили потом до многих наших знакомых. Но, видно, нашелся предатель: немцы усилили контроль, Мельникова лишили работы, а потом пытались даже арестовать».
После войны М.И. Мельников несколько десятилетий проработал в Ставропольском Доме пионеров, где вел радиокружок.
